ШАИТЛИНСКИЙ САЙТ

1 См.: Булатова А.Г. Указ.соч. С. 180-181; Амирханов А.А. Древние сюжеты в преданиях аула Мекеги // Памятники эпохи бронзы и раннего железа в Дагестане. Махачкала, 1978. С. 157-158; Гаджиев Г.А. Дух «гурлиан» в демонологических представлениях даргинцев / Всесоюзная сессия по итогам полевых этнографических и антропоморфологических исследований 1982-1983 гг. / Тезисы докладов. Черновцы, 1984. 4,2. С. 258-259.

2 Рыбаков Б. А. Язычество древних славян. С. 18.

186

зом, идеологические воззрения народа, в нашем случае - верования цезов, - могут дать уникальный, богатейший материал для научных изысканий в области этнической истории и генезиса культуры.

§5. Праздники, обряды, поверья и верования, связанные с земледелием и скотоводством

В основе праздников и сопровождавших его обрядов, ритуалов лежала трудовая деятельность людей. Продукты полеводства и животноводства цезская семья получала в результате приложения больших усилий, поэтому понятно, что различные действия, призванные обеспечить хороший урожай или принести приплод от скота, а также выражение радости по поводу удачного завершения того или иного хозяйственного цикла, выливалось в народе в коллективные праздники, обставленные, как правило, различными обрядами и ритуалами. Последние были призваны не только (и не столько) выразить радость и удовлетворение, продемонстрировать благодарность людей «высшим силам», «божественному началу», но рассматривались также и как способ задобрить эти силы и начала, вызвать их благотворное влияние на урожаи будущего, на успехи в животноводстве в последующих хозяйственных циклах.

Новогодний праздник. Как и другие народы мира дидойцы традиционно отмечали день наступления зимы. Он падал на дни зимнего солнцестояния - 22-23 декабря. Возможно, что день зимы отмечался в историческом прошлом всеми или большинством горцев Дагестана и был призван к активизации пассивных в это время года природных начал, дающих рост всему живому. Различными обрядами и ритуалами человек как бы «подталкивал» силы природы к подготовительным действиям для полной их самоотдачи и созидательного буйства в период весеннего цикла. К интересующему нас времени остались лишь некоторые фрагменты, а чаще - рудименты некогда цельного праздника, богато обставленного, надо полагать, обрядами и ритуалами.

В предпраздничные дни молодежь делала специальные заготовки дров и сухих ветвей: в эти дни народ жег костры, люди прыгали через них, считалось, что чем больше костров в селении, чем больше огня, света в доме, тем благостнее окажется год, тем лучше

187

приносили также и пшеничные баранки для раздачи детям. Итак, пахарь (в шубе наизнанку) проводил несколько символических борозд, люди брали из мешка у муллы горстями смесь злаков и рассыпали их по полю, дети руками засыпали зерно землей. Баранки отдавали кому-либо из бедняков, тот бросал ими в детей, дети их ловили. Остальную еду раздавали небольшими порциями всем присутствующим. После коллективного угощения начинались спортивные и зрелищные мероприятия: соревнование мальчиков, девочек и юношей в беге (по половозрастным группам), борьба юношей и мужчин, метание камня, скачки на дистанции до 2-5 км, бой быков, травля собак и кошек1 и др.

Верования и обряды, связанные с земледелием и животноводством. Многовековая практика в полеводстве вооружила каждую семью дидойцев эмпирическими познаниями в этой области хозяйства, опираясь на которые местные жители из года в год получали сравнительно неплохие для своего времени урожаи зерновых. Значительны были также познания и практические навыки народа в области животноводства. Тем не менее, позиции религиозно-магических представлений были еще достаточно сильны: другого ожидать не приходилось в условиях замедленных темпов социально-политического развития общества и господства полунатуральных форм хозяйства.

Сельскохозяйственный год дидойцев начинался с вывоза удобрений на поля, накануне этого дня по народным поверьям полагалось накормить бродячего пса, бродячую кошку, обсыпать камни и валуны в черте селения зерном для птиц. Кусочки съестного, кроме того, выкладывались у мышиных норок. Вечером организовывались раздачи хлеба, лепешек и пирогов между соседями и родственниками. Видимо, в основе всех этих действий лежало два момента: во-первых, умилостивить производящие силы природы, задобрить духов, так или иначе влияющих на урожай, и во-вторых, «вызвать подобным подобное», т.е. предложить земле удобрение также, как пищу собакам, кошкам, птицам и проч.

Широко практиковался дидойцами когда-то и обряд совокупления супругов на свежевспаханном поле. Такой обряд был известен многим земледельческим народам, считавшим, что вспахан-

1 См.: Данилина К.Г. Указ.соч. С. 17-18. 190

ная земля, как живой организм, оплодотворяется семенами и теплом1.

В период пахотной и посевной кампании не рекомендовалось произносить слова, имеющие прямое или даже косвенное отношение к этим производственным процессам. Запрет автоматически снимался с появлением первых зеленых побегов нового урожая. Здесь, видимо, сказывалось стремление не напоминать лишний раз злым духам, носителям недоброго начала вообще, о новых посевах, которые, по народным поверьям, легко загубить до первых всходов. Как только они появлялись, хозяева рано утром направляли на участки детей, мальчиков, девочек, которые в разных частях поля, обычно в 4-5 местах, оставляли мелко нарезанные кусочки сваренного без соли мяса и накрошенной пресной лепешки. Вечером того же дня дети вновь приходили на поле и если обнаруживалось, что от приношения ничего не осталось, это считалось хорошим признаком. В противном случае, считали в народе, урожай непременно будет погублен. Дни появления первых зеленых ростков считались наиболее благоприятными для установления на поле (на шесте в центре поля, на его ограде) черепа быка или барана.

С началом колошения хлебов был связан обряд наполнения водой всех возможных емкостей в доме. Через неделю лишнюю воду можно было вылить, но делалось это поздним вечером, тайком, без очевидцев и свидетелей. В данном случае видимо сходные действия должны были вызвать сходные же и результаты, т.е. колос должен был наполняться также, как .наполнялись емкости.

Перед жатвой, за несколько дней до нее, хозяин приносил с поля пучок колосьев нового урожая и подвешивал его к балке или опорному столбу. Здесь этот пучок висел до следующего урожая. Вся семья в эту ночь молилась и просила у бога обильного урожая, а утром хозяйка совершала раздачу лепешек соседям и родственникам. В день жатвы все, что можно открыть, развязать, расстегнуть, распахнуть, открывалось, развязывалось и т.д.: открывались двери и крышки хранилищ и закромов, распахивались двери жилых и хо-

1 Богаевский Б.Л. Земледельческая религия Афин. СПб., 1916. Т.1. С. 89-90; Фрэзер Дж. Указ.соч. С. 135-140 и др.; Токарев С.А. Указ.соч.; Чибиров Л.А. Народный земледельческий календарь осетин. С. 116-117, 231; Он же. Древнейшие пласты духовной культуры осетин. С. 87-88.

191

зяйственных помещений, ворота; распускались и расстегивались завязки и пуговицы на хранящейся в доме одежде; снимались крышки с кувшинов и котлов и т.д. Все по поверьям должно было обеспечить широкий поток зерна в дом хозяина.

Понятно, что все описанные нами случаи - это лишь зафиксированные нами фрагменты некогда стройного и разработанного до мельчайших деталей комплекса религиозно-магических обрядов, утратившего с годами и свою целостность, и отдельные компоненты-составляющие.

Благополучие семьи дидойца всегда находилось в прямой зависимости от скотоводства. Понятно, что ряд религиозно-магических обрядов народа был связан с этой формой хозяйства.

Многое в животноводстве зависело от успехов сенокосной компании. Поэтому перед началом сенокоса по традиции в селениях устраивались общественные моления. После их завершения начиналась раздача мяса жертвенных животных, чаще всего овец, приобретенных на общественные средства. Подобные же моления и раздачи устраивались во время откочевки стад на дальние, альпийские пастбища, во время наступления сезона выгона скота на при-сельские пастбища, перед скотной компанией, перед стрижкой овец.

Таким образом, праздники и обряды дидойцев, связанные с земледелием и скотоводством, в основных своих чертах напоминают соответствующие характеристики духовной культуры других горцев Дагестана, других народов Кавказа вообще. То особенное, этноспецифическое, что свойственно культуре дидойцев в этой области (обряд кормления кошек, собак и птиц перед вывозом навоза в поле; жертвенные приношения хозяев пашни после появления зеленых побегов; табу на номинации пахоты и жатвы и др.) не столько отличное, сколько вариантное: подобные обряды и верования знакомы и другим кавказским и некавказским народам, но дают о себе знать в других контекстах народной культуры. В данном и подобных случаях исследователю, видимо, нужно руководствоваться следующим положением Ф. Энгельса: «Первоначально религиозные представления, по большей части общие каждой данной родственной группе народов, после разделения таких групп развивались у

192

каждого народа своеобразно, соответственно выпавшим на его долю жизненным условиям»1.

Народный сельскохозяйственный календарь. Основные исторически сложившиеся формы хозяйства - земледелие и скотоводство - предопределили наличие у цезов своего сельскохозяйственного календаря, основанного на опыте десятков поколений.

Начало этому календарю дали наблюдения за перемещениями в пространстве планет и звезд, увязанные на основе эмпирических познаний с изменениями сезонов тепла и холода, дождей, ветров, продолжительности светлого дня и ночи. Скоординированные с циклами сельскохозяйственных работ, эти сезонные отрезки времени являлись составными частями народного календаря.

Издревле народ разработал лунный календарь. Солнечный календарь - повсеместно явление более позднего происхождения2. Со временем у дидойцев выработался лунно-солнечный календарь, где отчет дням и месяцам велся по фазам луны, а наступление времен года, времени суток, начал и конца видов сельскохозяйственных работ определялся по солнцу3.

Издревле в календаре цезов устоялись понятия о годе (лълъаб), состоящем из 12 месяцев (буци). Календарным месяцем считался месяц лунных фаз, начало месяца совпадало с новолуньем. Год цезы подразделяли на 4 сезонных периода: зима (элъни), весна (ихдакъ), лето (ат!они) и осень (себик). Более короткие промежутки времени составляли 7-дневные недели. Свои подразделения имел и день (гьуди): рассвет (хъах!лъи), утро (гьасахъ), полдень (хъишодси), день (гьуди), вечер (марк!ачву), полночь (гъудод), ночь (неширу). Счет ближайших дней в будущее и прошедшее был таков: сегодня (жахъулъ), завтра (гьуде), послезавтра (гъудеси хецин), после послезавтра (гъудеси хецин гъудай зихо); вчера (х!улъ), позавчера (х!улъзакъ), поза-позавчера и др.

В исследуемое время цезы пользовались названиями дней недели и месяцев аварского и арабского происхождения. Тем не ме-

1 Маркс К., Энегльс Ф. Соч., Т.21. С. 313.

2 См.: Штернберг Л.Я. Указ.соч. С. 5-11; ЧибировЛ.А. Народный земледельческий календарь осетин. С. 24.

3 См.: Чичеров В.И. Зимний период русского народного земледельческого календаря ХУ1-Х1Х вв. М, 1957. С. 65.

13 Зак. 65
193

нее, в народе сохранились и местные названия дней недели: начиная с субботы, их называли «первый», «второй» и т.д., до дня «седьмой».

Месяцы года назывались соответственно виду сельскохозяйственных работ или метеорологическим особенностям: «бирусис бу-ци» - месяц плуга, «рекос буци» — месяц навоза, «чалълъос буци» -

месяц сева, «хъемос буци» - месяц дождя, «..........буци» - месяц

........., «бикос буци» - месяц сева, «оцис буци» - месяц тока (молотильного), «исос буци» - месяц снега, «лъацос буци» - месяц ветра, «рочЫос буци» - месяц холода, «боц!ос буци» - месяц волка, «зеис буци» - месяц медведя (соответственно с марта по февраль).

Сельскохозяйственный год начинался 22-23 марта. Открывал его праздник первой борозды (Псехда), дней через 15 объявлялось начало выноса и вывоза навоза на поля, спустя две недели после этого начинались пахота и сев, а потом, недели через три, все женщины выходили на прополку. Период прополки длился месяц-полтора, пололи с интервалом 8-10 дней 3-4 раза. Для мужчин период после пахоты и сева и до сенокоса, происходившего в конце августа - начале сентября (т.е. 4 месяца), был периодом заготовки дров на зиму1, ремонта дома и хозяйственных помещений, сельскохозяйственных орудий и др. Вместе с жатвой начинался и период обмолота зерна и его помола на мельнице (до конца сентября - начала октября). Период с сентября-октября по февраль-март был временем ухода мужчин на заработки. Чаще всего цезы нанимались на различного рода работы (заготовка дров, выпас скота, плотницкое, столярное дело и др.) к грузинам или азербайджанцам. Как только начиналась сенокосная пора, подходил период пригона скота с летних высокогорных пастбищ на присельские: здесь он откармливался две-три недели, затем частью перегонялся на пастбища, расположенные на территории Грузии, частью содержался стационарно на хуторах и в селении. Период выноса навозы на поля совпадал с выгоном скота на присельские пригревы, а период второй прополки полей - с отгоном скота на летние пастбища.

Как и у других народов Дагестана, у цезов был комплекс народных примет, по которым определялись те или иные сезонные

' Данилина К.Г. Указ.соч. Л. 19. 194

отрезки времени. Так, в с. Кидеро считали, что в самый короткий зимний день (т.е. собственно, приход зимы) солнце восходит со стороны с. Бежта, а заходит за вершину горы, на которой расположено с. Эльбок. Это день назывался «мужар бухъ бих!ун» (солнце спускается в постель). Если солнце взошло со стороны горы Х1иро, значит настала середина зимы, считали гутатлинцы. Через 45 дней солнце достигало седловины горы «Повзо хТирох», что служило признаком наступления весны. Начало лета определялось по тому, что солнце достигало вершины горы Бечугакъ. В этой точке солнце задерживается на 6 дней, потом начинается его обратный ход. Когда на этом пути солнце достигало трех рядом расположенных вершин ЛъорахГирох! - это происходило приблизительно 18-20 декабря -значит, наступила зима. С наступлением осени Большая медведица («Гварихоси», т.е. «Ряд», «По очереди») появлялась на юго-востоке между 22 и 23 часами. Определяли цезы сезонные отрезки года и по Венере (Гъогъора), считавшейся самой яркой звездой: с наступлением весны она появлялась утром, с приходом осени - вечером.

Ряд народных наблюдений и примет был направлен на установление прогнозов погоды на короткие и длительные отрезки времени, определение наступления начала или конца времени года и др. Так, было подмечено, что к середине зимы откормленный бык начинает мочиться мощной струей. Кидеринцы приметили, что туман над местностью Шайт1анаг г!алълъ (селение чертей) предвещает скорое ухудшение погоды. Если поздней осенью, замечено цеза-ми, появляются ящерята и лягушата, значит, зима будет теплой. С появлением на небе УнкъбукГин («Четырехзвездие») связывалось наступление сезона холодов, а появление первых подснежников означало, что до конца зимы осталось 20 дней.

Самым распространенным способом определить наступление времени года или его части было наблюдение за тенью скалы или горы: ее размеры и расположение говорили людям о начале или окончании весны, лета, зимы, осени. Такими же определителями были различного рода засечки, зарубки, метки, оставляемые людьми на стенах и углах домов: освещенность этих точек в определенное время дня также говорило дидойцам о приходе или смене различных отрезков года.

Самое ветреное и холодное время года у дидойцев называлось гиг - оно длилось с 5 по 24 февраля. На смену ему приходил бирус-

195

рекъу (плуг-ярмо), длившийся с 25 февраля по 21 марта. Этот период считается в народе самым неблагоприятным для здоровья человека. Дни с 22 по 24 марта считались днями «Псехда», т.е. днями первой борозды. Затем, когда у кошек начинается течка, наступал период «гьурогъу», длившийся 20 дней. Это - «дни пробуждения», «дни старости». Все дни гиг, а также по 7 дней в начале января, марта и ноября назывались днями «самодули». По преданию, самодули - это многочисленный народ, некогда заселявший места обитания цезов и восставший против бога. Спасаясь от божьего гнева, самодули скрылись в скалах, и бог послал на них ветер. С тех пор несколько раз в год бог насылает на край ветер, чтобы самодули из скал не вышли - так гласит предание